Les Paul
Рождение
Культовой Гитары
Гил Хембри
Vintage Guitar, ноябрь 2002
Перевод с английского
Пятьдесят лет назад новая модель Les Paul от Gibson быстро становилась одной из самых популярных гитар компании и (хотя в то время об этом ещё не было известно) находилась на пути к достижению культового статуса в сфере цельнокорпусных электрогитар.
В связи с недавним празднованием золотого юбилея модели, Vintage Guitar отправился в живописный северный Нью-Джерси, где живет тёзка гитары, чтобы узнать, как это все происходило. Дом Леса Пола был идеальным местом, учитывая, что часть его репутации была построена на новаторском телешоу NBC "Les Paul and Mary Ford At Home", которое выходило в эфир в середине пятидесятых.
Когда работает магнитофон, Лес Пол чувствует себя комфортно, независимо от того, играет ли он на гитаре или просто обсуждает свою богатую приключениями жизнь.
Постижение мастерства игры на гитаре
В 1920-е годаы совсем юный Лестер Полфусс влюбился в гитару, которая в то время была далеко не самым популярным инструментом, уступая более распространённым тенор-банджо, плектрум-банджо, укулеле, фортепиано, мандолине и скрипке.
"В то время было не так много гитаристов... гитаристов, которые умели играть".
Тем не менее, он посвятил многие тысячи часов практике, необходимой для того, чтобы продвинуться к вершине мастерства, и слушал знаменитых гитаристов того времени. Его (наряду с несколькими другими новичками) особенно вдохновлял Эдди Лэнг.
"Эдди был чем-то вроде коровы с колокольчиком", - говорит Лес. "Мне казалось, что он играет правильно, и я влюбился в его игру. Я подумал: "Это хороший музыкант для подражания". Он был моим наставником в самые ранние годы. Он был тем, у кого я хотел учиться".
И он учился, но не без врожденного таланта.
"У вас должен быть ритм, слух, решимость, вера, и вы должны быть готовы засучить рукава и работать до конца своих дней", - говорит он. "Вы ставите перед собой цели и не сдаётесь".
Наработав свои навыки, он переехал в Чикаго, чтобы заявить о себе.
"Я купил гитару из Sears and Roebuck, затем Dobro", - рассказывает он. "Я присоединился к "Санни" Джо Волвертону в Сент-Луисе, и Джо сказал: "Знаешь, эта твоя жестяная банка - она заглушает меня, когда ты играешь на ней ритм - это ужасно. Ты должен завести Gibson L-5".
"Я спросил: "Как мы это сделаем?". И Джо ответил: "Давай поедем в Каламазу и купим её".
"И мы поехали на фабрику Gibson в Каламазу и выбрали L-5. Так что у нас обоих были L-5, и у нас был отличный звук".
Очень рано в своей карьере Лес решил, что его жизнь будет вращаться вокруг гитары. Но для этого было мало возможностей: в стране было не так много опытных гитаристов и, очевидно, не было MTV или видеошкол Hot Licks. Тем не менее, он решил создать гитару, которая помогла бы ему найти своё собственное звучание и осуществить свою мечту.
"В 1934 году мы работали на радиостанции в Чикаго, и я услышал от деревенщин по всему городу, что Larson Brothers [производитель струнных инструментов, первыми выпустивший гитару, рассчитанную на металлические струны - прим. переводчика] находятся здесь, на Огайо Авеню. Они располагались в сарае в очень неразвитой центральной части Чикаго. Там было много сараев, во что сегодня трудно поверить.
"Но я пришёл к ним, и один из братьев спросил: "Что тебе нужно?" Я сказал ему, что мне нужна арктоп-гитара без резонаторных отверстий. Я уговорил его и попытался объяснить, что собираюсь поставить на неё звукосниматели; я собирался сделать электронный инструмент, на котором можно играть.
"В 1934 году я далеко опережал время, потому что электрогитара появилась только в '36-м. Удивительно, насколько разными были те годы, насколько примитивными. В те времена было сложнее всего нарушить правила. Был ещё один человек, который сделал для меня гитару, он работал в National-Dobro. Люди из National переехали из Калифорнии в Чикаго в середине тридцатых, и они также сделали мне гитару без эф".
(Слева направо) "Бревно" было сделано в 1941 году на фабрике Epiphone в Нью-Йорке. Это был деревянный брус сечением 10×10 со звукоснимателями, крыльями по бокам и грифом Gibson. Лес использовал это "бревно", чтобы в течение 10 лет донимать Gibson в попытке получить цельнокорпусную гитару Gibson, которая звучала бы как стил-гитара. Лес и его "развалюха" №1, использованная для записи "How High The Moon" и всех других хитов Леса Пола и Мэри Форд конца 1940-х и начала '50-х годов. На обложке нотного сборника изображён Лес с этой гитарой в руках. Гитара №2 Леса Пола использовалась как запасная для №1. У второй гитары закруглённый пикгард, а не прямоугольный, как у первой. Лес сказал Gibson, что он будет играть на своих "развалюхах" до тех пор, пока Gibson не создаст гитару, которая будет звучать лучше. Gibson действительно выпустил свою первую цельнокорпусную гитару, которая действительно соперничала по звучанию с "развалюхами". В 1940-е годы Gibson предлагал Лесу любую гитару, которую он захочет, включая позолоченную L-5, но иронично, что единственное, чего хотел Лес, - это великолепно звучащую цельнокорпусную гитару, а Gibson отказывался дать ему такую. "Развалюха" №3, которую иногда использовала Мэри Форд. На обложке нотного сборника "Mockin' Bird Hill" она изображена с арктопом цвета санбёрст. Могла ли существовать "развалюха" №4?
После бревна
"Для "развалюхи" я начал думать: "Я собираюсь не только установить здесь звукосниматели. Я собираюсь изменить то-то и то-то", и гитара стала полем для экспериментов. А потом я понял, что это лучшая гитара из всех, что у меня есть. Она стала моей "развалюхой номер один". У меня их было три.
"Это было очень захватывающее время, потому что у меня была эта "развалюха", и я записывался с Бингом Кросби [на Decca Records вышли альбомы Bing Crosby With The Les Paul Trio и Bing Crosby With Les Paul And His Trio], а Gibson сходил с ума. Они говорят: "Мы дадим вам позолоченную L-5... всё, что захотите". Я сказал им: "Если вы сможете превзойти эту, будет окей".
"Вещи, которые я сделал на этой "развалюхе", были серьёзными. И так получилось, что я записал на ней "How High The Moon", "Bye Bye Blues" и всё, что было в тот период".
И Лес сдержал свое слово, продолжая использовать "развалюху" Epiphone, пока Gibson не представил ему гитару с лучшим звучанием - прототип цельнокорпусной Les Paul Model.
Постижение мастерства звукозаписи
"Мы с Бингом записывали "It's Been A Long, Long Time" и несколько других песен, и после этого Бинг сказал: "Что ты собираешься делать?".
"Мы пошли в соседний ресторан Grotto, ели сэндвичи с салями и пиво в 8 утра. Бинг сказал: "Ты не выглядел слишком увлеченным этими дублями". Я ответил: "У меня есть целый список вещей, которые можно было бы сделать лучше".
"Тогда Бинг предложил купить для меня студию звукозаписи. Мы пошли по бульвару Сансет, и он сказал: "Как насчет вон того здания?". Я ответил: "Нет, оно слишком большое". Наконец он нашел место напротив того, что сейчас является голливудским Guitar Center, и сказал: "Это выглядит идеально". Я вижу вывеску - Les Paul's House of Sound. Там можно было научиться всем хитростям ремесла. У нас было бы что-то, что охватило бы через всю страну, и это было бы так масштабно".
"Я подумал об этом и сказал: "Знаешь что, Бинг? Чем я действительно хочу заниматься, так это просто играть на гитаре". Бинг ответил: "Хорошо". И мы вернулись на парковку на Мелроуз, он пошёл своей дорогой, а я - своей".
Тем не менее, Лес узнал всё, что мог, о звукозаписи. Отказавшись от предложения Кросби, он с двумя приятелями решил заколотить досками свой гараж и сделать собственную студию.
"Я хотел научиться всем хитростям звукозаписи. Поэтому я построил студию у себя на заднем дворе и объявил, что буду записывать кого угодно - бесплатно! Ко мне приходил какой-нибудь контрабасист со своим трио, и я концентрировался на том, чтобы сделать запись с наилучшим звучанием. Я добивался наилучшей достоверности, акустики, даже если для этого нужно было убрать ковры, раздвинуть стены, поменять материалы в комнате, определить, какие микрофоны обеспечивают наилучшее звучание контрабаса или фортепиано - все технические моменты".
"Фортепиано было самым первым инструментом, который я записал. Я поставил рояль и просто играл на нём две или три недели, пока не выяснил, как добиться наилучшего звучания".
"Несколько месяцев я занимался этим бесплатно и, наконец, подумал: "Теперь у меня есть студия". Потом я стал брать 12 долларов в час". У.К. Филдс записал альбом, который, вероятно, обошелся ему в 50 долларов!".
Рубаб Ред и Мэри Лу
Изучая тонкости записи в собственной студии, Лес также вёл плотный график выступлений.
"У меня было девять передач на радио NBC, которые назывались "поддерживающие", где я мог делать все, что пожелаю, и это были полностью джазовые передачи. Программный директор NBC сказал мне: "У меня есть еще девять передач, и я пытаюсь придумать, чем их заполнить". Я сказал: "Почему бы вам не заняться кантри?" Он ответил: "Это хорошая идея". Я сказал: "Я начал с кантри. Если хотите, я сменю имя на Rhubarb Red [Красный Ревень (экзотический овощ) - прим.переводчика] и найду группу". Как ни странно, в моей джазовой группе все играли на других инструментах. Пианист играл на аккордеоне, мой гитарист - на скрипке".
"Группа быстро набрала обороты, и я подумал: "Всё, что мне нужно, - это певица". Однажды я вышел из NBC, а навстречу мне шёл Джин Отри. Я сказал: "Привет, Джин". Джин спросил: "Ревень, как дела?". Я ответил: "Я ищу певицу в стиле кантри". Он сказал: "У меня есть трио, которое поёт со мной. Та, что посередине, симпатичная, у неё хороший слух, и она лучшая певица из всех, кого я знаю".
Этой певицей была Коллин Саммерс, и Лес узнал, что она была большой поклонницей его музыки. Тем не менее, ему было трудно убедить её в том, что он действительно и есть Лес Пол. В конце концов, она приняла приглашение посетить его студию, и он дал ей "деревенское имя" - Мэри Лу.
"Шоу" было очень весёлым, потому что на радио не было ничего подобного, - говорит Лес.
Лес Пол и Мэри Форд
"Коллин (Мэри Лу) работала с Джином Отри и его родео, и мы играли во многих городах в одно и то же время. Когда я выступал в "Парамаунте", они играли в "Мэдисон Сквер Гарден". Мы встречались, и я говорил: "Я должен найти кого-нибудь для своего трио... там должен быть вокал". Но я никогда не думал о ней, хотя мы тусовались вместе".
Когда между Лесом и Коллин завязались личные отношения, он начал обдумывать планы создания новой группы, в которую входила бы она, но её имя в шоу-бизнесе было бы Мэри (она же Мэри Лу) и Форд, которое он выбрал из телефонной книги, основываясь на знаменитой автомобильной фамилии.
"Мы начали выступать в Милуоки", - говорит он. "Я все еще жил в Лос-Анджелесе, но мы поехали в Милуоки, чтобы открыть таверну моего шурина".
Нуждаясь в нескольких местах для выступлений, Лес начал ездить по Милуоки-авеню. Он нашёл заведение с вывеской, на которой рекламировалась живая музыка.
"Я обратился к владельцу и сказал: "Я бы хотел играть в вашем клубе". Он ответил: "Я потерял кучу денег на всём, что пробовал". Тогда я сказал: "Мы будем играть бесплатно", и он сказал: "Приходите!".
"И мы пришли, а через три месяца они уже собирали очереди вокруг квартала. Я сказал: "Мэри, я думаю, это сработает".
"Но нам пришлось уйти, потому что я договорился открыть Blue Note в Чикаго для Дэйва Гэрроуэя. Мы играли, а на второй вечер владелец позвонил [нашему агенту] в Нью-Йорк и сказал: "У нас тут худшее в мире трио. Я хочу выгнать их и пригласить кого-нибудь хорошего". Он сказал им: "Гитарист постоянно отбивает чечётку, она одета в клетчатое платье, и они не могут доиграть песню целиком. Иногда он забавный, но здесь он точно не подходит. И я не хочу, чтобы здесь были ковбойские шляпы!"
"Ну, он не знал, что ковбойские шляпы - это Джин Отри и Текс Риттер. В Blue Note такого не было; это был плохой знак - увидеть в джазовом заведении ковбойские шляпы.
"Но в тот второй вечер мы продолжали делать то, что делали, и в зале было много репортёров с карандашами, которые сходили с ума. На следующий день владелец сказал: "Вы читали отзывы? Все раздразнили всех этих ребят с карандашами? Ну, просто продолжайте делать то, что вы делаете".
Так всё и началось". Потом люди из Miller Brewing сказали: "Лес, вам двоим пора пожениться". И мы были счастливы в браке. Тогда мы были очень близки с Фредом Миллером и всеми этими людьми. Милуоки был нашим домом. Так что они полностью отремонтировали ночной клуб, и мы поженились прямо там".
"Мэри была очень талантливым человеком, и мы были великолепной парой".
"How High the Moon" Это был один из самых инновационных хитов Леса Пола и Мэри Форд. Он ознаменовал собой появление усовершенствованного Paulverizer. Он был номером один в течение девяти недель и был продан тиражом 1,5 миллиона копий. "Smoke Rings" Это пример того типа проверенных хитов, которые Лес предпочитал записывать, потому что слушатели и радиослушатели уже знали эту песню. "Bye Bye Blues" Это была запись, над которой Лес и Мэри работали Делавер-Уотер-Гэп в Строудсбурге, штат Пенсильвания, когда Тед Маккарти привез первый прототип цельнокорпусной гитары. "Mockin' Bird Hill" - ранний хит Леса и Мэри, который помог Лесу убедить Capitol Records выпустить Paulverized "How High The Moon". Поначалу Capital не хотели выпускать такую прогрессивную песню, потому что она могла не стать хитом. "Tennessee Waltz" и "Mockin' Bird Hill" убедили Capitol, что Лес знает, что делает. "Johnny is the Boy For Me" Лес Пол: "Фотограф хотел снять нас в студии для газеты, и он сказал мне, что сделает художественное фото. Сначала Мэри не хотела тратить на это время. Но фотограф сказал: "Я хочу, чтобы вы оба сидели на деревянных качелях, и я смонтирую вместо них гитару, а вы будете сидеть на гитаре". И я сказал: "Мэри, это звучит интересно!". И мало кто знал, что это будет одна из самых известных фотографий". Гитара Les Paul, изображённая на фотографии, получила типичные для Les Paul модификации. Обратите внимание на стандартный струнодержатель типа L-4 и многополюсный модифицированный нэковый звукосниматель. Эта обложка будет стоить дороже на рынке коллекционеров из-за необычной фотографии. "Josephine" Les Paul: "Это очень разнообразная песня. В ней 32 такта, и это полный сумбур, но она интересная. Её трудно играть многим гитаристам, да и вообще кому бы то ни было, потому что она движется в разных направлениях. Её написал Уэйн Кинг, мой друг, но так получилось, что она стала очень популярной песней, и тематической песней Уэйна".
Коммерческая реклама
Помимо того, что Лес и Мэри повысили свой статус как концертные и звукозаписывающие артисты, они стали одними из первых успешных артистов, работавших с радиорекламой.
"В 1951 году мы выступали в театре Oriental, и ко мне подошел парень из компании Rheingold Beer. Он сказал: "Я пришёл поговорить с вами о создании рекламного объявления. Мы готовы заплатить вам хорошие деньги". Я был сам собственным менеджером и ответил: "Звучит неплохо. Сколько времени вам нужно?" Он сказал: "Тридцать секунд". Я спросил: "Когда вам это нужно? Он сказал: "Если мы сможем это сделать, я спродюсирую это прямо здесь".
"Мы с Мэри вели передачу раз в неделю для нашего радиошоу ("Les Paul and Mary Ford At Home"). И я сказал: "Вот что я тебе скажу. Спустись вниз и посмотри сегодняшнюю хронику, и дай мне шанс подумать об этом".
"Он спустился, а когда вернулся, я протянул ему бобину с 30 секундами пленки. Я сказал: "Я подумал об этом и сделал ваш рекламный ролик". Он спросил: "Ты сделал рекламу!"? Я сказал: "Да".
"Я написал сценарий, я написал песню, я сделал всю эту чертовщину, и я записал её на бобину. Я отдал ему её и сказал: "Теперь ты дашь мне деньги, и мы договорились". Он ответил: "Я ещё не слышал её". Я сказал: "Хорошо, я сыграю ее для тебя". Я сыграл, и он обалдел и сказал: "Они сойдут с ума от этого. Но я должен быть продюсером и режиссером, и это должна быть моя идея. Я возвращаюсь в Нью-Йорк, так что не мог бы ты никому не говорить об этом?" Я ответил: "Нет, ты его продюсировал, ты его режиссировал и ты его сделал". И он отправился обратно, и людям в Rheingold Beer понравилось, и всё прошло очень успешно".
"Я не хотел, чтобы кто-то знал, чем именно я занимаюсь, потому что это было очень необычно. Это был звук на звуке, и ни у кого больше такого не было. Я не хотел раскрывать, как я всё это делаю".
"Я использовал это в своем радиошоу, и тогда мы придумали термин "Les Paulverizer" и всё такое. Я говорил, что, щёлкая этими переключателями, я могу получить все эти звуки". И с того момента МакДональд стал приходить и говорить: "Эй, Лес, у меня есть для тебя ещё один заказ. Я оставлю его и уйду".
Реклама пива Rheingold была только для района Нью-Йорка, и это было очень популярное пиво, так что это был самый агрессивный рекламодатель и самый важный рекламный ролик, который мы когда-либо записывали в своей жизни. На фоне рекламы Listerine и рекламы одежды Robert Hall, Rheingold были единственными, кто больше всех сосредоточился на рекламе своей продукции.
"Если бы вы заглянули в New York Times, то увидели бы, наверное, шесть полных страниц, одну за другой, где нет ничего, кроме Леса Пола и Мэри Форд. Мы сидели за столом и ели, перед нами было пиво, а на следующей фотографии - что-то совершенно другое. И мы записывали 30-секундные радиорекламы: "Rheingold is my beer - my beer". Они были ужасно популярны.
"Но критики были от нас в ужасе. Мы были самыми первыми музыкантами, которые рекламировали товар. Поэтому нас критиковали Billboard и Downbeat, потому что музыканты, рекламирующие товар, считались проститутками. Но сегодня музыканты и артисты борются за право рекламировать товар.
"Дошло до того, что Capitol Records встали на сторону критиков, причём по самой неожиданной причине: они сказали, что реклама вредит продажам пластинок. Мы сделали рекламу настолько хорошей, что во многих случаях она была лучше, чем пластинка (смеётся)".
"Скажем, наша пластинка "The World Is Waiting for the Sunrise" - это очень хороший альбом. Но если прямо перед ней было что-то длиной в 30 секунд и тоже очень хорошее, то Capitol считали это проблемой. По мнению Capitol, многие радио-диджеи могли подумать: "Зачем снова ставить Леса Пола и Мэри Форд, если мы только что слышали их в рекламе?". Поэтому Capitol считали, что реклама вредит эфиру записей".
"У нас была встреча, и я совершил одну из самых глупых ошибок в своей жизни. Я сказал: "Ну, почему бы нам не проголосовать за это?". И с перевесом в один голос я проиграл, и мы отказались от рекламы".
"Сейчас я оглядываюсь назад и вижу, как я ошибался. Эти рекламные ролики стали началом всего этого. И это не повредило пластинкам. А реклама, помимо радио, была в газетах и на рекламных щитах".
Лес Пол и Мэри Форд у себя дома
Эта оплошность не стала концом рекламной деятельности Леса и Мэри. Далее последовала их популярная телепрограмма, спонсируемая Listerine.
Они купили дом недалеко от штаб-квартиры Listerine на севере штата Нью-Джерси, и с помощью компании превратили его в студию звукозаписи и телевидения мирового класса.
Однако на этот раз Лес и Мэри не стали напрямую рекламировать товары. Программа называлась "Лес Пол и Мэри Форд у себя дома", они разыгрывали сценку, исполняли песню, затем переходили к рекламной паузе, в которой обычно рекламировали ополаскиватель для рта Listerine, но были и другие товары. После перерыва шоу возобновлялось второй песней, часто инструментальной, исполняемой Лесом с помощью его Paulverizer.
Большинство эпизодов были связаны с повседневной жизнью. В них Лес в поварском колпаке на барбекю на заднем дворе рассказывал о своих секретных рецептах. В другом эпизоде Мэри удивлялась, почему не работает холодильник, а Лес обнаруживал, что он отключен от сети. Нет ничего необычного в том, что мужчина бродит по кухне с чёрным Gibson Les Paul Custom, верно?
В другом эпизоде Мэри сидела за кухонным столом и раскладывала пасьянс.
"Я помню первое шоу, которое вышло из нашей домашней студии", - говорит Лес.
"Режиссёр представлял меня в соломенной шляпе, с тростью и в полосатой рубашке, танцующим чечётку (смеётся). И я сказал: "Мне кажется, что мы идем не в том направлении. Избавьтесь от этого режиссера и наймите другого". Так они нашли другого парня, и он придумал поварской колпак.
"Так что мы всё уладили, но это заняло много времени, потому что мы были первопроходцами, а это были первые дни телевидения".
"Обычный день выглядел так: Мэри была наверху в своей гардеробной прямо над нами [в его доме]. Мэри примеряла платья и накладывала макияж, а я завтракал. Съёмочная группа спускалась вниз и говорила: "Вот расписание". Они передавали мне сценарий, и я получал представление о том, что будет происходить. В сценарии было две песни, скажем, "How High The Moon" и ещё одна, которую я должен был выбрать".
"В сценарии было указано, сколько у меня времени, и пока я ел, я думал: "Один припев в таком-то темпе будет то-то". И я говорил декоратору: "Поставь "коктейльный" драм-кит и мою чёрную гитару". И я иду вон в ту комнату (указывает на застеклённую контрольную комнату на втором этаже, откуда открывается вид на основную студию) и накладываю 37 секунд ударных, или это может быть что-то другое, например, вторая гитарная партия. Затем я могу записать мелодию на 37 секунд. Темп уже задан - это будет 32 такта, или 12 тактов, неважно. Я уже понял, что собираюсь сделать два припева или что-то ещё, что я придумываю прямо там".
"Так что через 20 минут у меня готова песня". Но Мэри её не слышала. Она всё ещё наверху, одевается. Поэтому песня сразу же попадает на ацетатный диск, который ставится в гостиной или в студии. Затем мы были готовы к сценарию".
"В сценарии Мэри может сказать: "Пока я делаю сэндвич, не сыграешь ли ты "Who Broke The Lock?". И они опускают иглу на пластинку, которую я услышал только тогда, когда её поставили (смеётся). И вот оно - это такой же сюрприз для всех, как и для меня. И мы проходим через это, и у нас есть, может быть, четыре слова, и мы переходим к рекламе. И так мы должны были делать шоу. Так что сюрпризов было очень много".
"Каждый день я приходил на завтрак, а парень что-то мне пихал. Я спрашивал: "Что я собираюсь делать на этот раз...?". После того, как мы заканчивали номер, они уходили на рекламу, возвращались, и Мэри говорила: "Это была "Doin' The Town", или "Wait And See", или "Pardon Me, Baby", или что там ещё было". И шоу не сопровождалось дубляжом. Они просто сидели там с работающими камерами. Песни, которые мы записывали для радио- и телешоу, в большинстве случаев выбирал я, потому что они были популярны благодаря кому-то другому. Это были стандарты, а нет ничего лучше, чем проверенная песня-хит".
"Песня "Vaya Con Dios" была написана моим близким другом. Именно о ней я думаю, когда речь заходит о Лесе Поле и Мэри Форд, потому что она продалась столькими миллионами. Я думаю о ней каждый раз, когда иду в банк (смеётся). Мы с Мэри восхищались автором, и мы восхищались песней, поэтому мы ее и использовали. Автор так и не дожил до того момента, когда смог услышать эту песню. Мне так понравилась песня "Vaya Con Dios", а Capitol был настолько против, что они не хотели ее выпускать. Мне стоило огромного труда убедить Capitol в том, что это хит".
Песня "Vaya Con Dios" стала самым большим хитом Леса Пола и Мэри Форд, продержавшись на первом месте 11 недель в 53-м году. Песня "How High The Moon" продержалась на первом месте девять недель в 51-м году и стала основополагающей для звучания "Paulverized".
Лес и Лео
Одним из многих людей, которые приходили на голливудский задний двор/домашнюю студию Леса в сороковые годы, был Лео Фендер.
"Лео любил кантри-музыку, а я записывал ребят Спейда Кули. Так что Лео был на моем заднем дворе вместе с Полом Бигзби, и они сказали: "У этого парня тут кое-что есть".
"Мы с Лео провели множество часов за разговорами. Он был заинтересован в том, чтобы я присоединился к нему, начал что-то делать. Он хотел попробовать новые звуки. Где еще Лео мог услышать что-то лучшее, чем на записи с его усилителем? Где еще Лео найдёт лучшее место, где есть инженер-электронщик, человек, который во многом разбирается, человек, который играет на инструменте? И, как вы знаете, Лео вообще не был окружён джазовыми музыкантами. Он был строго в мире кантри. А мир кантри был заметен на моем заднем дворе".
"Так что мы с Лео сидели и говорили о звуке. И дело дошло до того, какой звук нам нравится больше всего? Мы сошлись на том, что лучше всего звучит стил-гитара. Это был звук, который вы никогда не могли получить от обычной гитары. Обычная гитара всегда звучала как обычная гитара - хромая, волоча ноги. И мы, наконец, добрались до двух звукоснимателей, где их разместить и что с ними делать".
"Вот тут у нас с Лео возникли разногласия. Я хотел, чтобы нэковый звукосниматель звучал со всем характером бриджевого, но не хотел, чтобы он был бриджевым. А Лео хотел взять бриджевый звукосниматель и заставить его звучать как нэковый . Так что мы были на противоположных полюсах. И на протяжении всей нашей карьеры это так и оставалось".
"В любом случае, Лео был заинтересован в том, чтобы я присоединился к нему. Причина, по которой я этого не сделал, заключалась в том, что в то время существовала только одна компания - Gibson. Так почему я должен начинать с кем-то с нуля? Поэтому я сказал Лео: "Я не знаю, тот ли это путь, которым я хочу идти".
Первая цельнокорпусная электрогитара Gibson
В начале пятидесятых компания Gibson всерьёз задумалась о создании цельнокорпусной гитары. Лес предупреждал их о Лео Фендере, и большинство людей считают Фендера и его гитару Esquire/Telecaster с болчёным грифом и корпусом из цельной плиты дерева толчком к выходу Gibson на рынок цельнокорпусных гитар.
В Gibson Берлин обсуждал идеи Леса с президентом компании Тедом Маккарти. Когда Лес информировал Берлина, в комнате находились ещё два человека, но Маккарти среди них не было.
Основной работой Маккарти было выполнение заказов на инструменты, но он также хотел увеличить производство на фабрике в Каламазу. Маккарти купил ранний цельнокорпусной Fender и разобрал его на части. Он работал под одним углом, Лес - под другим, а Берлин находился посередине, принимая советы от обоих.
"Всё, что касалось внешнего вида первой гитары, мы обсуждали с мистером Берлином и со мной", - рассказывает он. "А когда мы закончили, он спросил: "Какого цвета мы ее сделаем?". Не задумываясь, потому что мне и в голову не приходило, что кто-то может спросить, я ответил: "Золотого", и в комнате было еще два человека - менеджер и правая рука мистера Берлина, Марк Карлуччи. Они чуть не умерли! Один парень сказал: "Это ужасный цвет для работы". Но М.Г. сказал: "Это будет золото".
"Потом они спросили: "А как насчёт другой гитары?". Я ответил: "Черная". Они спросили, почему, и я ответил: "Мне нравится видеть, как движутся руки исполнителя на чёрном фоне..." Сегодня это два замечательных цвета. Иногда первая мысль оказывается правильной!
"Мы с мистером Берлином говорили о корпусах из клёна и красного дерева, и люди из Gibson перепутали их; чернёя гитара, которая была самой дорогой, была полностью из красного дерева, а дешёвая гитара с кленовым топом обходилась в производстве дороже".
"Когда я взял в руки прототип, я обнаружил довольно много ошибок. Я сказал: "Почему бы вам не сделать то же самое с каждой из них. Просто сделать их все с кленовым топом и красным деревом снизу?" Со временем мы выяснили, что разница между клёном и красным деревом не так уж велика".
(Слева) Лес Пол с моделью Les Paul '52-го года и усилителем Les Paul GA-40 '52-го года в комнате, где была записана большая часть его телешоу. "Мы делали рекламные ролики в основном в этой комнате и в другой студии здесь, а остальная часть телешоу снималась в доме". (В середине) Это логотип Gibson на "развалюхе" №1, который Лес нанёс, потому что на этом настоял президент Gibson Тед Маккарти. Лес сказал МакКарти, что будет продолжать играть на "развалюхе" до тех пор, пока Gibson не сделает годный прототип цельнокорпусной гитары. Первый прототип, представленный Лесу в Делавер-Уотер-Гэп, имел несколько недостатков. (Справа) Лес Пол был лучшим гитаристом, инженером, изобретателем, промоутером и национальной знаменитостью к тому времени, когда эта фотография появилась на обложке в 1958 году.
Гитара Les Paul
Важным днём для Леса стал тот, когда Тед Маккарти добрался до Делавер-Уотер-Гэп (горы в восточной Пенсильвании, которые граничат с рекой Делавер). Именно в этот вечер первый прототип Gibson был назван гитарой Les Paul.
"Контракт был подписан, и Тед повернулся ко мне и спросил: "Как мы назовём эту штуку?". Я ответил: "Назовем ее гитарой Les Paul". Он сказал: "Можешь изложить это в письменном виде". Я так и сделал! Так что иногда я поступаю правильно (смеется)".
Одним росчерком пера многие мечты Леса Пола были достигнуты.
"Мы подписали соглашение, и Тед сказал: "Что мы будем делать с этой развалюхой?". Я сказал: "Играть на ней, пока не сделаете первый цельнокорпусной инструмент". Тед сказал: "Лес, ты не можешь выходить на сцену с именем Epiphone на гитаре". Я ответил: "Хорошо. Пришлите мне несколько логотипов Gibson, и я нанесу их на гитару". И вот почему вы смотрите на "развалюху" и видите Gibson".
Тед Маккарти всегда был озабочен этой "развалюхой".
"Тед вышагивал по паркету и говорил: "Это самый ужасный звук, который я когда-либо слышал. Мы должны получить его". И я сказал: "Я дам тебе большую часть этого, но не дам тебе всё. Я поработаю с тобой над этой гитарой Les Paul и сделаю её самой лучшей, какую только можно придумать". И это то, что мы сделали".
Резюме
Лес Пол сделал очень многое правильно: он нашел свою страсть в раннем возрасте, у него был природный ритм и музыкальные способности. Он постоянно совершенствовался, пока не нашёл своё звучание. Он знал, что ему нужно быть всесторонне развитым, чтобы быть не только гитаристом, но и инженером, изобретателем, промоутером и звездой. И всё это время он неустанно работал.
Огромное спасибо Сергею Тынку, автору единственного русскоязычного гитарного журнала Guitarz Magazine за этот и другие предоставленные материалы для перевода.
Если вам понравился перевод и вы хотите читать и новые публикации, вы можете поддержать развитие сайта, воспользовавшись формой, расположенной в самом низу страницы (справа).
Бревно и Развалюха
В это время Лес становился одним из лучших гитаристов страны, и он продолжал стремиться к лучшему гитарному звуку. В конце тридцатых он переехал в Нью-Йорк и оказался в прекрасном месте для экспериментов.
"В 1941 году я жил на 13-й улице, неподалёку от фабрики Epiphone, и я сказал им: "Я хочу соорудить это бревно". Они спросили: "Что ты хочешь соорудить?". А я ответил: "Я сделаю это в воскресенье, вам, ребята, не обязательно быть там".
"И я сделал его. Прошло три воскресенья или около того и я, наконец сделал это "бревно". Один парень помог мне, и мы собрали его. Это был просто брус 10×10 со звукоснимателем и грифом.
"Я взял его в таверну в Квинсе, играл на нём "The Sheik", и тут всё замерло. Люди смотрели на меня как на сумасшедшего. Тогда я подумал: "Я вернусь в Epiphone и приделаю к этой штуке крылья... приделаю ей бока, сделаю её похожей на гитару, и посмотрим, будет ли от этого какая-то разница".
"Боже, они сошли с ума. Так я узнал, что люди слышат глазами, и что это должно выглядеть как гитара. Но звук и всё остальное было на высоте".
Многие гитаристы считают, что у Леса изначально сложились партнёрские отношения с Epiphone (тот факт, что он мастерил на фабрике Epi, способствовал распространению этого мифа), а его знаменитые "развалюхи" - это Epiphone - и на то есть веские причины.
""Бревно" не было причиной, по которой я использовал Epiphone", - говорит он.
"Сразу после того, как мы сделали "бревно" в 1941 году, я вернулся в Чикаго. Однажды мне позвонил парень и сказал: "Я работаю в компании по упаковке хлеба, и мне зажало руку в упаковочной машине. У меня есть гитара и усилитель, которые я хочу вам подарить. Это Epiphone". Я ответил: "Я играю на Gibson, я не играю на Epiphone". Но он сказал: "Я подарю её тебе".
"И я ответил: "Ну, тащи её". Я посмотрел на гитару и дал ему 125 долларов. Я взял её, потому что у нее была крышка сзади, и я мог залезть туда и поменять звукосниматели, распаять электронику, всё это барахло".
Звук Леса Пола
Помимо репутации гениального гитариста, Лес Пол сегодня известен как отец современной многодорожечной звукозаписи. Он провёл тысячи часов, совершенствуя многие приёмы, которые в итоге стали промышленными стандартами, но не раньше, чем их многочисленные нюансы стали составлять "звук Леса Пола".
И всё это началось благодаря его матери!
"В 1946 году я играл в театре Oriental в Чикаго с сёстрами Эндрюс, когда моя мать сказала мне: "Лестер, я слышала тебя вчера вечером по радио". Я ответил: "Мама, это не мог быть я, я выступал на сцене с сёстрами Эндрюс. Это должен был быть кто-то другой". Она сказала: "Ну, ты должен остановить их". Я сказал: "Как я могу запретить парню играть, как я? Нет никакого закона против этого, ма! Она ответила: "Ну, ты должен что-то с этим сделать. Когда твоя мать не может отличить тебя от кого-то другого, значит, что-то не так".
"Так что я подумал об этом, пошел к сёстрам Эндрюс и сказал: "Вы можете забрать моё трио, но я возвращаюсь в Калифорнию, чтобы запереться в студии и разработать новую концепцию".
"И так возник мой звук. Он отличается от прямолинейной гитары. Это то, что ты делаешь с эхом, реверберацией и всем тем, что есть в твоём распоряжении. Что вы можете сделать с басом и ускорить треки. Все творческие штуки, которые ты можешь сделать, чтобы заставить это звучать настолько по-другому, что твоя мама скажет: "Это Лестер".
"И, конечно, моей маме это понравилось, потому что это было необычно. И это сработало".
Новый звук Леса во многом был связан с его собственным изобретением многослойной записи. Его первым хитом на Capitol Records стала инструментальная композиция "Lover", похожая на колдовство, которая стала хитом '47-го года.
Затем в '48-м Лес и Мэри попали в серьезную автокатастрофу. Лесу понадобилось полтора года, чтобы восстановиться, и за это время он пришёл к выводу, что ему нужно что-то, на чём можно было бы построить свою карьеру... что-то, что вывело бы его за рамки просто "гитарной звезды".
Убедить Gibson
Лес уже экспериментировал со многими идеями для цельнокорпусной электрогитары, включая знаменитое "бревно". С этой идеей он обратился к Гаю Харту из Gibson в 1941 году и в течение 10 лет пытался убедить компанию в том, что она хороша.
После того как Фендер обратился к Лесу, он снова попробовал связаться с Gibson.
"Я позвонил и сказал: "Тут один парень хочет, чтобы я присоединился к нему, и я думаю, что это будет ошибкой. Вам стоит ещё немного подумать над моей идеей".
Но Gibson не были готовы. С одной стороны, они хотели дать Лесу всё, что он захочет - например, позолоченный L-5. Но с другой стороны, они не хотели дать ему единственное, чего он действительно хотел - гитару с цельным корпусом, которая звучала бы как стил-гитара с бриджевым звукоснимателем.
Конечно, Вторая Мировая война всё перевернула. С 1941 по '45-й год в компании Gibson работало мало мужчин, а производство было в основном связано с войной. В '45-м году компания Chicago Musical Instruments (CMI), которой управлял М.Г. Берлин, купила Gibson. Новейшей модой были акустические и полуакустические электро-арктопы с катавэем, и Gibson пытались разработать (и не отстать от) большой электро-арктоп типа Epiphone Леса Пола, а не какую-то гитару мечты с цельным корпусом. Но с приходом Берлина в Gibson всё начало меняться.
"Мистер Берлин был, наверное, самым честным, располагающим к себе человеком, с которым я когда-либо имел дело. Я познакомился с ним в 1931 году, когда он продавал гитары Martin в своем музыкальном магазине через дорогу от Lyon and Healy, на улице Wabash".
"Когда он стал председателем CMI, мы общались". Так что он был в курсе моей карьеры. Много лет спустя он сказал мне: "Когда ты пришёл в Gibson с этой своей штуковиной (бревно), мы называли тебя персонажем с метлой и звукоснимателями на ней". И он сказал: "Gibson смеялись над тобой 10 лет". Потом он сказал: "Ну, Gibson были не правы"".
Патентные противречия
Разработка модели Les Paul была в значительной степени командной работой, а инициатива принадлежала Берлину. Но патентный процесс был поручен Маккарти. Гитарные патенты Gibson обрабатывались в офисе в Каламазу.
Маккарти обычно позволял инженеру, наиболее ответственному за разработку, быть указанным в качестве патентообладателя. В качестве примера можно привести хамбакер Gibson 1955 года, запатентованный Сетом Лавером.
Но в 1952 и '53 годах происходило много событий. В один период за полгода было подано три похожих патента - патент на бридж Tune-O-Matic был подан 5 июля 1952 года на имя Теда Маккарти, патент на трапециевидный струнодержатель Les Paul был подан четыре дня спустя на имя Лестера У. Полфуса (Лес Пол), а патент на гитару Les Paul со стоп-тейлом (под названием "Stringed Musical Instrument Of The Guitar Type And Combined Bridge And Tailpiece Therefore") был подан 21 января 1953 года на имя Маккарти.
ПОДДЕРЖАВ GUITARBLOG.RU ДОНАТОМ
