GUITARBLOG.RU

 

Гитарно-музыкальный исторический журнал

Jim Donahue

 

 

 

Интервью 2003 года

 

 

 

Скотт Л.Триббл

Перевод с английского

 

 

От переводчика: Ранее я уже публиковал интервью с Сусуму Тамура - создателем легендарного Tube Screamer, с Ричем Ласнером - человеком, который вывел Ibanez из аутсайдеров в высшую лигу производителей гитар, а также с самим крёстным отцом Ibanez, Джеффом Хассельбергером. На этот раз предлагаю перевод беседы с ещё одной не менее легендарной фигурой в истории компании. Джим возглавлял отдел исследований и разработок Ibanez с 1994 по 2003 год, но прежде приобрёл огромный непосредственно на производстве прототипов и инструментов для звёздных артистов. Также он является автором, соавтором и консультантом многих книг по гитаризму, в том числе Ibanez: The Untold Story. За 20 лет работы в Hoshino Джим самостоятельно освоил японский и корейский языки на базовом уровне и даже написал ряд статей для журнала Korean Guitar. Кроме того, с 1996 Джим вёл информативный интернет-сайт ibanezvintage.com, который закрыл в 2003 году сразу же после ухода из Hoshino.

Джим Донахью обсуждает с Джоном Петруччи детали его именной гитары

Ниже приводится расшифровка недавней беседы с Джимом Донахью, опытным специалистом по дизайну и ремонту в компании Ibanez, который теперь возглавляет отдел исследований и разработок. Донахью недавно опубликовал электронную книгу "Гитары: Дизайн, производство и ремонт", которая является кульминацией его многолетнего опыта в создании гитар.

 

Джим, помните ли вы свою первую гитару?

 

Это был Gem Les Paul [старый корейский брэнд с '60х по '80е  – прим. переводчика]

 

Сколько вам было лет, когда вы её купили?

 

Я был в девятом классе, так что около 15.

 

Она всё ещё у вас?

 

Я обменял ее. У меня есть B.C. Rich Eagle '77-го года. Я отдал Gem и доплатил ещё 400 долларов за Eagle, который мне очень понравился. Eagle до сих пор у меня.

 

Значит, это был довольно хороший обмен, я так понимаю?

 

Да, правда у гитары была сломана голова грифа, когда я её приобрёл. Её уже чинили, но она была треснута. В любом случае, она была нужна мне для группы, в которой я играл. Потом я купил Harmony Rocket. Ой, подождите... простите... первой гитарой была Harmony Rocket. Моей третьей гитарой был B.C. Rich. Harmony Rocket я купил на гаражной распродаже за 35 долларов. Она до сих пор у меня.

 

Какое ваше первое воспоминание, связанное с гитарой?

 

Первое, что я помню, это Питер Фрэмптон - Frampton Comes Alive, Do You Feel Like I Do и тому подобное. Первый концерт, на который я пошел - я был очень молод (сейчас мне 37 лет) - был концерт Дэвида Боуи в Tower Theater в Филадельфии. У моего брата были билеты, но приятель, с которым он должен был пойти на концерт, не смог придти. Кажется, играл Эрл Слик или кто-то еще, и мне это понравилось. После этого я пошел на концерт Элтона Джона - это было в 1976 году. Затем я автоматически переключился на Black Sabbath. Знаете, Black Sabbath - это Black Sabbath, который весь состоит из гитарных риффов. Многие люди говорят: "Это похоже на Джимми Пейджа", а я всегда отвечал: "Это появилось раньше Джимми Пейджа". А потом они парировали: "Ну, он играл в Yardbirds, делал все это до Тони Айомми". Тони Айомми - забавно, теперь я его знаю. Он был, типа, моим самым большим кумиром, а потом я встретил его, и он оказался хорошим мужиком.

 

Я полагаю, что по роду своей деятельности вы встречали много людей, которыми восхищались...

 

Да, но через некоторое время мне пришлось перестать восхищаться. Через некоторое время ты узнаешь всех, и ты не можешь проявлять эмоции. Ты не можешь сказать: "Боже мой, вы мой кумир, и я слушал вас всю свою жизнь". Вы не можете этого сделать. Поэтому нужно быть бесстрастным и знать, чем они увлекаются и что играют.

 

Однажды я встретил Роберта Планта и не смог с ним поговорить. В этом году на выставке NAMM я встретил парня из сериала, который смотрит мой ребенок - оно называется Out Of The Box. Парня зовут Тони Джеймс. Он играет на гитаре в этом шоу, и я был просто в восторге от встречи с ним.

 

Но другие люди, такие как Стив Вай - я так нервничал, когда впервые встретился с ним. Или Джо Сатриани. Когда я встретил его в первый раз, я так нервничал. Он вошел в мастерскую и сказал: "Мне нужно, чтобы рычаг тремоло был изогнут определённым образом". Он хотел, чтобы рычаг был именно таким, как он хотел – он должен был торчать из флойда не слишком высоко или низко, поэтому мне пришлось сделать несколько попыток. Каждый раз, когда я зажимал его в тиски, я сгибал его и ломал. Он просто стоял и смотрел на меня взглядом: "что это ещё за рукожоп?" Я так нервничал.

 

Как преодолеть это и начать строить отношения с этими людьми?

 

Гитаристам больше всего нравится, когда ты знаком с их творчеством. Например, если вы встречаетесь с ними, и они начинают играть что-то... Не то, что я бы стал льстить, но если вы знаете, что за вещь они играют, это им нравится. Это действительно сразу же располагает к общению. Например, если вы говорите: "Я знаю эту вещь. Ты её записывал на твин?" А он отвечает: "Да, я использовал ревёрб". Тогда у вас складывается беседа. Если они уверены, что ты их понимаешь, это очень важно.

 

Я слушаю всё. Некоторые такие: "Limp Bizkit - отстой" или "Korn - отстой". Многие так заявляют. Но я им говорю: "Ты их не слушаешь. Парень офигенно играет на гитаре - он играет на ней не так, как ты обычно играешь на гитаре. Он использует ее больше для звука". Например, Уэс Борланд. Мне очень понравились Limp Bizkit, когда они только появились. Three Dollar Bill Y'all$ - никто даже не знал, что это за музыка. Мы слушали их и ходили на них, когда они играли в Electric Factory в Филадельфии. Это был бар на 800 мест. Я многих звал посмотреть на них, но никто не шёл. Они были феноменальны. Мой приятель хотел увидеть Кида Рока, а я хотел увидеть Limp Bizkit и Уэса Борланда. Я сказал ему: "Ты должен увидеть этого парня, потому что ты порешь херню. Ты не можешь говорить что-то о ком-то, пока не увидишь его". Кореш посмотрел [Борланда] и сказал: "Боже мой, я понятия не имел, что это гитара". Борланд сумасшедший. То же самое с парнем из Korn [Манки Шаффер]. Они играют не так, как другие гитаристы. Они просто делают то, что хотят делать. Я наблюдаю за многими детьми - я делаю гитары для детей моих друзей - и они могут сыграть любую песню Оззи, но это не цепляет.

 

Вы имеете в виду исполнение нота в ноту?

 

Именно. Они подражают до такой степени, что это не вызывает никаких чувств. Я говорю им, чтобы они все испортили и не играли в точности, а сделали [свою] собственную версию. А они такие: "Что вы имеете в виду?". Когда я играл в группах, я заучивал соло ноту в ноту, но через некоторое время мне надоело учить соло, и я просто учил начало и конец. Что бы ни происходило в середине, я просто делал всё, что угодно - если только это не было что-то вроде песни Aerosmith, где всё должно быть точно. Мы исполняли песню Led Zeppelin, No Quarter растягивая её на 15 минут, почти в In-A-Gadda-Da-Vida, и люди сходили с ума - они были в восторге, и мы были в восторге. Дело в том, что мы не играли то, что играл Пейдж - мы просто использовали грув. А публика реагировала на грув. Так вы проникаете в головы людей. Всё дело в груве. Это самая важная часть.

 

Как-то Гэри Уиллис, бас-гитарист, проводил мастер-класс, и я наблюдал за ним. Это был лагерь бас-кэмп, куда люди приезжали на выходные и учились. Там были Гэри Уиллис, Даг Уимбиш, Джеральд Висли, куча народу. Один парень вышел и сыграл с Уиллисом, а когда они закончили, Уиллис спросил: "Кто-нибудь помнит, что он только что сыграл?". Все ответили: "Нет", и тогда он спросил: "Если бы кто-нибудь из вас сейчас был в баре, что бы произошло?" Уиллис сказал, что они бы все ушли, потому что другой басист был так увлечен тем, что он играл, что забыл про грув. Тогда они снова собрались вместе с другим парнем и отработали другой грув - оба были так увлечены друг-другом. Они солировали на груве. Это не было похоже на то, что солист ушел в свой собственный мир. Многие гитаристы делают так - ты играешь и, внезапно, отключаешься, и играешь что-то свое. Это звучит так, как будто тебя вообще нет в группе. Самая важная вещь для гитаристов и басистов - это грув. Грув удерживает внимание - соло ничего не значит, если оно не работает на грув. По крайней мере, это моё мнение.

 

Как вы перешли от игры на гитаре к производству?

 

Я вырос в Бенсалеме [штат Пенсильвания], где находился Ibanez. Я не знал, что он там находится, хотя жил в двух минутах ходьбы от него. В то время Ibanez развивались. Они переживали переходный период. Они просто заканчивали делать копии. У них уже был Destroyer, но ещё не настоящий Destroyer.

 

Я попал в группу под названием Ethan Rhodes, кавер-группу. Мне было 17 или около того. Я закончил [среднюю] школу и поступил в колледж. В колледже я изучал музыку. Через год преподаватели смотрели на меня как: "Что ты собираешься делать? Ты не станешь учителем музыки, и ты недостаточно хорош, чтобы быть сессионным музыкантом. Что ты хочешь делать? Ты хочешь играть соло Джимми Пейджа? Если ты хочешь это делать, делай, но на самом деле ты зря тратишь время". Я не знаю, ходили ли вы когда-нибудь в музыкальную школу, но это очень напрягает. Есть только определённые вещи, которые ты можешь сделать в музыкальной карьере - ты можешь стать учителем музыки или играть в студии, но есть так много ребят, которые настолько хороши, что твои шансы смехотворны. Или ты можешь попасть в группу и попытаться разбогатеть, но это не работает. У некоторых это получается, но я рано понял, что не собираюсь быть рок-звездой.

 

Гитарист моей группы ещё учился в школе и подрабатывал в Ibanez на полставки. Я бросил колледж и устроился туда на работу. Я начал упаковывать гитары, и тогда же группа распалась. После этого я играл ещё с несколькими группами, но остался работать в Ibanez. Потом я занялся проверкой гитар, когда ты проверяешь каждую гитару, которая проходит через фирму. Сейчас у нас сидят 18 ребят, и всё, чем они занимаются весь день - это играют на гитаре. Им приходится обрабатывать 50 или 60 гитар в день, настраивать их, регулировать гриф и т.д... Я делал то же самое, обслуживал около 50 гитар в день. Ваши пальцы проделывали феноменальную работу. Ты должен был играть на каждом ладу гитары, пробегать по всему грифу и следить, чтобы струны нигде не ладили. Вы действительно вникали в это - на тот момент у нас было три человека, а сейчас у нас 18, что показывает, как вырос Ibanez.

 

Какое-то время я занимался проверкой гитар, а потом в 1985 году появилась вакансия по ремонту гитар... Именно тогда мы начали делать гитары на заказ для разных музыкантов. Я помогал делать гитару Стива Вая, когда мне было 20 лет. Это был оригинальный JEM, зелёный. Когда мы только начинали, мы ничего толком не умели. Мы покупали книги, и у нас не было ни инструментов, ни оборудования. Сейчас у меня в гараже стоит ЧПУ, так что я могу делать всё, что угодно, у себя дома. У меня в гараже стоит станок с компьютерным управлением, который может сделать любой гриф, любой корпус, любую инкрустацию; у меня в подвале стоит намотчик звукоснимателей. Сейчас это кажется безумием, но тогда мы наматывали звукосниматели вручную. У нас был мотор от швейной машины и ленточная пила; мы делали корпуса, склеивали дерево, использовали рашпили и ручные фрезеры.

 

То есть это было практически обучение по ходу дела?

 

Мы шутили, что у нас не было никакой подготовки. Моим начальником был Мейс Бейли, который делал все гитары JEM. Парень феноменальный, но он ничего не знал. У нас была система, когда нас было трое. Мейс делал всю основную сборку - корпус и гриф; я устанавливал все лады - я был мастером ладов - и [также] делал электронную проводку. Был еще один парень, Леон, который занимался покраской.

 

Итак, Мейс делал корпуса, всё готовил и отдавал Леону Редделлу. Затем они отдавали гитару мне, и я ставил лады, выравнивал их и устанавливал колки. Затем я возвращал гитару обратно Мейсу, и он делал окончательную доводку. Мы занимались этим несколько лет. Мы не очень понимали, что делаем, но к нам приходило так много замечательных гитаристов, которые помогали нам, жалуясь: "Это не годится, этот лад дребезжит". Парень подтягивает ноту определенным образом - некоторые тянут первую E до самой середины грифа. Поэтому нужно сделать радиус более плоским; лады не могут быть плоскими сверху - они должны быть кронированы, как мы это называем, с очень чёткой верхней гранью. Кроме того, некоторым нравится низкий экшн, а гриф должен быть идеально прямым.

 

Внезапно, в 1988 году, Ibanez решил открыть полномасштабное производство [в Штатах]. Они привезли всё это оборудование из Японии - фрезерные станки, строгальные станки - все эти вещи, о которых мы даже не знали. Мы с Мейсом просто обалдели - внезапно мы могли начать делать все, что захотим. Я научился пользоваться погружным фрезером, который является довольно феноменальной машиной. Вы можете сделать корпус гитары примерно за 45 минут. А можно и быстрее, но при этом потерять палец [смеётся]. Вы учитесь всему по ходу дела и узнаете, как можно ускорить процесс. Как только мы научились этому, все - с этого момента мы стали более профессиональными мастерами.

 

С этого момента вы начали работать и на международном уровне, верно?

 

Они перевели мастерскую [Custom Shop] в Лос-Анджелес, а я остался в Бенсалеме. Мой босс уехал в Лос-Анджелес, а я не хотел туда переезжать. В то время, у меня не было никакого желания. Тогда это было слишком странно для меня, ведь я был с Восточного побережья. В первый раз, когда я был в Лос-Анджелесе, я остановился прямо в Голливуде, и это выбило меня из колеи.

 

В 1991 году наш президент вызвал меня к себе и сказал, что ему нужен человек для поездки в Корею. Мы только что перевели фабрики из Японии в Корею, потому что из-за курса валюты японские гитары были очень дорогими. Они хотели, чтобы я научил корейцев, тому, что такое гитара. Корейцы знали, как делать гитары, но не знали, что это такое. Они могут сделать часы, лодку, полупроводник, гитару, но они не понимают, что у гитары есть душа. Вот почему японцы всегда так хорошо делали гитары, и почему китайцы до сих пор этого не поняли. Когда я ездил на фабрики в Японию в конце 1980-х, все ребята с фабрики играли в группах. Они могли быть кавер-группой Джона Леннона или Beatles, или кавер-группой AC/DC, но это не имело значения - все ребята были действительно увлечены гитарами. Вы приходили туда и спрашивали парня: "На чём ты играешь?" Он отвечали: "Я потратил все свои деньги, и у меня есть Fender Duo Sonic '64-го года". Он был так увлечен ею и знал о ней все.

 

Когда я приехал в Корею, корейское правительство запретило музыку хэви-метал - она не была незаконной, но вы почти не могли ее исполнять. Поэтому люди ничего не знали о гитарах, у них не было истории - они не знали, чем Les Paul и Strat отличаются от скрипки. Так что мне пришлось учить корейцев игре на гитаре. Я провел много времени в Корее - научился читать и писать по-корейски. Я провел шесть лет в путешествиях туда-сюда, обучая их установке анкера и ладов, отличать хороший гриф от плохого, хорошим звукоснимателям, которые не визжат, электронике, твердости струнодержателей, созданию более качественных джеков. Они относились к этому очень спокойно и понимали, что должны учиться.

 

Продолжение будет опубликовано в самое ближайшее время

Какова ваша нынешняя роль в компании Ibanez?

 

В 1996 или 1997 году я перешёл в отдел исследований и разработок (R&D). С этого момента я занимался разработкой гитар и бас-гитар для различных рынков. То, как мы разрабатываем инструменты, значительно отличается от других компаний. Мы идём и покупаем 100 компакт-дисков, просто сидим и слушаем музыку. Для последней пары встреч мы купили диски всех стилей музыки. Мы посмотрели британские чарты, и там были такие группы, как The Music, The Coral, B.R.M.C. - столько разных групп, о которых мы никогда не слышали, - что-то вроде американского поп-панка, как American Hi-FI и All-American Rejects.

 

Мы слушали все эти группы и заметили, что их звучание сильно отличается от того, для чего мы делали гитары. Мы должны были сосредоточиться на том, чего хотят эти люди. Слушать, что они играют, вникать в их мысли, а затем создавать гитары, которые сделают их счастливыми. Как мы сделали это с Korn и 7-струнной гитарой.

 

Мы должны сосредоточиться на этих новых группах и делать гитары, на которых они смогут играть и покупать. Одна из особенностей Ibanez заключается в том, что мы тратим больше денег на исследования и разработки, чем любая другая компания. У нас есть собственные тремоло-системы и звукосниматели. Другие компании не беспокоятся о деталях - они покупают всё, что можно, у массовых производителей. Каждая тремоло-система - наша собственная, мы не используем чужое железо. Каждый звукосниматель - наш собственный. Единственное - это колки, которые мы покупаем у Gotoh. Мы постоянно разрабатываем новые тремоло и дроп-тюны - мы пробуем всё. Мы перепробовали столько всего, что даже не попало на рынок. У меня была одна идея - почему кому-то нравится определенная гитара? Я пошел в музыкальные магазины и стал брать гитары, говоря: "Вот эта ничего; вот эта ничего...". Со мной был кто-то, кто сказал: "Ты даже не играешь на них!". Я ответил: "Я знаю, мне и не нужно". Я могу сказать, как это будет звучать. Я просто держал в руках достаточно гитар за свою жизнь, чтобы просто знать. Вам не нужно подключать её и играть - вы можете просто почувствовать её. В 99% случаев я могу дать гитару кому-то и сказать: "Это идеальная гитара. Возможно, мне придется ее отстроить, но ты получишь отличную гитару". Просто взяв её в руки. Я пытался понять, как это воплотить - это то, над чем я работал много лет.

 

Я знаю, что некоторые из этих вещей могут быть секретны, но не могли бы вы дать нашим читателям представление о том, чего ожидать от Ibanez в ближайшие несколько лет?

 

Семиструнка была новинкой, но мы знали, что панк вернется. Мы знали это, потому что сосредоточились на них. Мы изучали это два года назад, и мы чувствовали, что что-то должно произойти. Вы должны сосредоточиться на всех аспектах музыки - вы не можете сосредоточиться только на хэви-метале или джазе. Я делаю гитары для Джорджа Бенсона. Я работаю с Бенсоном и [Джоном] Скофилдом; я также работаю с Ваем и Сатриани. Возможно, однажды я буду работать с Томом Морелло или Нуддлзом из Offspring. Кто знает? Это может быть кто угодно. Это может быть парень из Нью-Йорка или Германии. Я не могу просто сосредоточиться на том или ином - я должен следить за тенденциями.

 

Мы заметили, что дух семидесятых возвращается, а тремоло с топлоком, очевидно, уходят. Я думаю, что весь диапазон звучания сместился – тенденция к семистрункам была настолько сильной. Басистам приходилось покупать пятиструнные инструменты, и они не могли получить достаточно низа. Им приходилось использовать активную электронику и убирать средние частоты, чтобы бас был достаточно низким для борьбы с этими гитарами. Так что теперь, внезапно, гитаристы играют на более низком гейне через полностью аналоговый тракт. Никто не использует эффекты. Не то, чтобы совсем никто, но многие ребята не используют процессоры эффектов. Может быть, у них есть аналоговая задержка на полу или они обращаются к Echoplex, но нет ничего, что звучало бы как цифра.

 

Вы говорите о таких группах, как The Strokes, The Hives и The Vines?

 

Да обо всех этих группах. Даже о таких группах, как Good Charlotte. И The Music. Одна из их песен звучит как Led Zeppelin. Я слышал другую группу - пытаюсь вспомнить ее название - я смеялся, когда услышал ее, потому что мне она показалась похожей на Теда Ньюджента. Я не могу вспомнить название.

 

Я думаю, что дело семидесятых пойдёт дальше. Поскольку я изучал музыку и работал с группами, я бы сказал, что что-то произошло 9-11. Очевидно, что мы всё изменились, но казалось, что насилие ушло. Люди были действительно сыты по горло - и это то, чем является панк-рок - кучка взбешённых людей. Они против всего, против этого, против того, против спрея для волос, против чего угодно. После 9-11 люди, кажется, стали мягче. Вы больше не слышите так много песен типа "Убей копов". Или "Застрели свою мать".

 

Я думаю, что если бы не случилось 9-11, у панк-рока было бы больше шансов взлететь. Но этого не произошло, и он слился с этим звучанием семидесятых. Я не должен этого говорить, но я слушал некоторые новые музыкальные группы, и у меня началась настоящая депрессия. Я не мог понять, почему мое настроение стало таким подавленным. И я понял, что дело в музыке, которую я слушал. Например, Coldplay. Не то чтобы я её слушал, но она была на диске, который у меня был... Я поговорил с другом, который сказал: "Чувак, если ты будешь слушать эту музыку, ты застрелишься". Я такой: "Что ты имеешь в виду?". А он ответил: "Если ты послушаешь целый альбом этой музыки, ты впадешь в такую депрессию, что спрыгнешь с крыши небоскрёба".

 

Да, Coldplay сочиняют действительно хорошие, мелодичные вещи, но в них нет настоящей грани, чтобы встряхнуться время от времени...

 

Я прекратил их слушать. Вы не представляете, что музыка может сделать с вами. Она управляет настроением. Все включают эту музыку в лифтах, чтобы вы не испугались. Или у зубного врача. Они включают определённую музыку для вас, если вы не принесете свою собственную.

 

Когда я собираю гитары, я включаю Хендрикса от начала до конца. Например, Electric Ladyland или Axis: Bold as Love. Люди приходят и смеются: "А, ты слушаешь Хендрикса, значит, ты чем-то занят". Это поднимает мне настроение.

 

Не могли бы вы рассказать нашим читателям о вашей новой электронной книге, посвященной процессу изготовления гитар? [действительно интересная самиздатовская электронная книга – прим переводчика].

 

За эти годы я многому научился сам, без чьей-либо помощи. Я читал чужие книги по ремонту и дизайну. Это один из способов сделать это, но есть и лучшие способы. Не было ни одной хорошей книги по проектированию гитар. Есть пара таких книг, но они не проникают в сердце и душу гитары. Поэтому я решил написать книгу о проектировании и строительстве без спецификаций - с проникновением в сердце и душу дерева и пониманием тональных характеристик дерева.

 

В книге я рассказываю о том, как люди подходят ко мне и спрашивают, как сделать гитару и какое дерево использовать. Вы не даете мне никакой информации. На чём вы играете? Вы играете на пассиве или активе? Вы играете на тяжёлом или лёгком звуке? Вам нужны средние, высокие или низкие частоты? Какой усилитель вы используете? Что вы слушаете? Какие у вас музыкальные предпочтения? Что вы хотите получить от инструмента? Они не вникают в это. Они просто говорят: "Я хочу, чтобы вы сделали мне бас или гитару". А что у вас сейчас? "У меня есть Strat". Хорошо, и что в этом плохого? "Я не знаю, он звучит тонко". Хорошо, теперь мы начинаем понимать. Итак, он звучит тонко - ты хочешь хамбакер? "Я не знаю, я не использую средний звукосниматель, не думаю, что он мне нужен".

 

На этапе проектирования в книге рассматриваются инструменты, затем все аспекты дизайна, от баланса до расположения ручек. В книге есть раздел, посвящённый каждому типу деталей. А затем начинается проектирование гитары с нуля путём создания чертежей и прототипов. Многие люди не понимают мензуры грифа - почему Les Paul играет как Les Paul и почему Strat играет как Strat. Обе они ведь - гитары, верно? Разве они не должны играть одинаково? Нет, потому что Les Paul - это короткая мензура. У Les Paul широкий верхний порожек и узкий бридж. У Strat узкий гриф и широкий бридж. Даже эти две вещи делают большую разницу. Очевидно, что Les Paul имеет короткую мензуру - 24 и три четверти дюйма, а Strat – 25,5. Такая простая вещь, как ширина верхнего порожек, может полностью изменить или испортить гитару. Я вникаю в эти вещи.

 

Я начинаю изготовление гитары с помощью ленточной пилы и деревянного бруска - простых вещей, которые доступны любому. Затем я перехожу к небольшой мастерской. Возможно, вы знаете кого-то, у кого есть мастерская по дереву, которую вы можете арендовать. Далее - небольшое фабричное производство.

 

Я также занимаюсь ремонтом гитар, но я называю это "фабричным ремонтом гитар", который немного отличается от обычного ремонта гитар. При фабричном ремонте гитара должна выглядеть так, как будто её никогда не ремонтировали. Если мы делаем рефиниш, вы не должны заметить, что гитара была отремонтирована. Например, если бы вы отнесли свою гитару парню в магазине и сказали: "У меня вмятина на гитаре и я хочу её исправить", он бы залил её суперклеем. Это есть в книге, но когда вы на фабрике, вы можете разобрать всю гитару и отреставрировать её. Никто никогда об этом не узнает. Иногда вы заменяете корпус, гриф или лады, но гитара не должна выглядеть так, как будто ее переладили. Она должна выглядеть как новая. Поэтому я называю это фабричным ремонтом гитар, что отличается от Joe's Guitar Shop [магазин музыкальных инструментов в Нью-Джерси – прим переводчика].

 

Какова сейчас ваша собственная домашняя мастерская?

 

Деньги, которые я зарабатываю на книге, идут прямо на мою домашнюю мастерскую. У меня есть станок с ЧПУ, который я программирую - это резак, и я могу сделать корпус типа P-Bass всего за 15 минут. Я сделал парочку, когда пришёл домой с работы прежде, чем поговорить с вами по телефону. У него есть вакуумный стол, который удерживает заготовку. Я включаю его, иду играть с детьми, а когда возвращаюсь, всё готово. Я потратил на него кучу денег, но это то, что я всегда хотел. Некоторые люди - странные. Некоторые хотят Corvette. Я хочу Corvette, но я так сильно хотел эту машину в течение многих лет. Я написал эту книгу, чтобы заработать немного денег. Я не мог сказать жене: "Нам нужно перекредитовать дом, чтобы купить этот станок за 26 000 долларов, но ты никогда меня не увидишь, потому что я все время буду с ним". Я купил станок, но денег не заработал. Слава Богу, процентные ставки хорошие.

 

Я становлюсь старше, и есть лучшие способы делать вещи. Есть более точные способы выполнения работ. Я использую погружной фрезер. Некоторые говорят: "Нужно делать вручную, иначе ничего хорошего не получится". Я возражаю: "Ну, можно сделать вручную, но это не будет точно". Я всё равно программирую станок, так что он делает то, что я ему говорю. Машина может делать черновую обработку. После того, как корпус обточен, можно приступать к работе над душой. Это как яйцо - яйцо есть яйцо, неважно, как оно появилось, но как только оно разбивается и из него вылупляется цыпленок, появляется его личность. Это то же самое.

 

Вы также работаете над новой книгой об истории Ibanez. Не могли бы вы рассказать нам немного о ней и о том, когда мы можем ожидать ее выхода?

 

Первоначально датой выхода планировался 2000 год. Затем, это было перенесено на 2001. Потом – к годовщине Ibanez в 2002 году. Теперь она назначена на январь 2003 года, и я знаю, что она будет закончена, потому что мы добрались до последней страницы. Книга была невероятной - это было самое сложное, что мы сделали. Я начал ее в 1997 году и почти ежедневно работал над фотографиями, ездил в Японию и проводил исследования.

 

Всё началось в 1908 году; компания была небольшим музыкальным магазином в Японии. Всё, что они делали, это продавали ноты. Постепенно они занялись духовыми и педальными органами. Затем они начали импортировать барабаны Ludwig. Внезапно гитары стали популярны, потому что Андрес Сеговия играл в Японии, и у нескольких оркестров были гитары. Гитары стали набирать популярность. Им нужны были гитары, и они нашли парня в Испании - Сальвадора Ибаньеза, который делал испанские классические гитары. Они начали их импортировать.

 

Затем началась гражданская война в Испании - никто не знает, что случилось с людьми из Ibanez [того самого испанского производителя – прим переводчика]. Очевидно, произошел переворот, в ходе которого рабочие фабрики восстали и убили всех - это было жестоко. Это был конец Ibanez, и мы начали делать гитары Ibanez сами. Это было в 1929 году.

 

Так что, это история о том, как маленький музыкальный магазинчик в Японии в глуши в 1908 году стал третьей по величине гитарной компанией в мире. Вы можете оспаривать 2, 1, 3, 4 - очевидно, что это - один из пяти крупнейших производителей гитар в мире - из ничего.

 

Книга называется "Нерассказанная история", потому что в ней есть интервью со всеми людьми, которые были вовлечены в проекты - даже с теми, кто покинул компанию и больше не участвует в них. Вы идёте и разговариваете с людьми: "Как вы заполучили Стива Вая?". Они рассказывают историю, и мы включаем её в книгу. Я подхожу к другому человеку и спрашиваю: "Что ты сделал?". А он отвечает: "Я подписал Стива Миллера". А как ты подписал Аллана Холдсворта? Как ты подписал Стива Лукатера? И всё в таком духе. А потом они начинают вспоминать - они всегда вспоминают забавные вещи. В каждой истории есть что-то смешное. Даже если она плохая. Все эти истории в книге. Мы называем это "Нерассказанная история", потому что это то, о чём никто никогда не узнает. Вещи, над которыми мы сейчас смеёмся... Иногда вы находитесь под прицелом, чтобы сделать что-то... это мир, где человек человеку волк, и иногда вы просто должны сделать что-то. У тебя нет выбора. Ты должен выжить. В мире не всегда простая обстановка - обменные курсы, войны, подобные вещи. Приходится обходить их.

 

Когда мы разговаривали на днях, готовясь к этому интервью, вы упомянули, что на протяжении своей истории компания Ibanez всё больше и больше сосредотачивался на инновациях. Не могли бы вы рассказать об историческом контексте этого перехода к инновациям?

 

Многое из этого произошло - из-за того, что в 1970-х годах мы разозлили Gibson, сделав копии Les Paul. Это невероятная история - я даже не знал, что это произошло, но я узнал об этом, читая источкики и разговаривая с людьми. У нас были "золотые старички" - в основном, Flying V, Moderene и Explorer. Мы вышли с ними и показали их на выставке в Новом Орлеане в 1976 году. У Gibson больше не было этих моделей - они сняли их с производства... Gibson в середине 1970-х годов был в довольно плохой форме. Все были, даже Fender был выставлен на продажу. CBS купили их, и думали, что они приобрели курицу, несущую золотые яйца. Это не стало золотой жилой, как они ожидали. Они видели гитары и думали, что это будет золотая жила, как нефть. Они пришли туда, ничего не зная о гитарах, и похоронили их.

 

А вот Ibanez - это просто кучка рок-н-рольщиков, которые не знают ни черта о бизнесе, но просто хотят делать гитары лучше. Они очень не любят дребезг ладов, визг звукоснимателей, не очень приятные на ощупь грифы и слишком высокие струны. Это были люди, которые собрались вместе и сказали: "Это отстой. Давайте сделаем это лучше". Они прошли через это, модернизировали гитары, выжили и прошли путь от копирования гитар в '70-х до того, чем мы являемся сегодня – став оригинальными.

 

Как я уже говорил, у нас есть всё собственное железо, струнодержатели, всё. Думаю, мы единственная компания, у которой это есть. Время от времени что-то проскальзывает, но мы не используем ничего, что используют другие - мы делаем свои собственные формы и т.д. Я никогда не мог понять, [как это произошло], но владелец компании сказал, что это из-за иска Gibson - мы не хотели делать копии чего-либо. Так что мы сделали их все оригинальными [смеётся].

 

Некоторые очень любят старые Ibanez, а некоторые - новые и ничего не знают о старых, поэтому нужно постараться сделать так, чтобы все были довольны. Книга фокусируется на каждом аспекте времени и имеет временную шкалу, которая проходит через всю книгу, чтобы вы могли знать, где вы находитесь; в ней. Есть информация о том, какие модели выходили в каждом году и какие альбомы были популярны в то время. Например, в 1978 году [в книге рассказывается о том, как] Ibanez чуть не закрыли бизнес из-за диско. Диско было настолько популярно, что никто не играл на гитаре. Слава богу, что появился [Эдди] Ван Хален. Он появился в 1978 году и спас положение. То же самое было в начале '80-х с Duran Duran и A Flock Of Seagulls - у этих ребят были гитары, но они не делали с ними ничего особенного. Потом появились драм-машины, MIDI, клавишные Yamaha DX7, и, внезапно, никто больше не хотел гитару, но всё всегда возвращается к сырости гитары.

 

Гитару много раз хоронили, но она всё еще жива и бьет ключом...

 

Это самый удивительный инструмент в мире. Чтобы играть на нём, не обязательно иметь классическое образование. Скрипка тоже похожа - скрипки замечательные, но у них всего четыре струны. Вы исчерпаете всё, что можно сыграть [смеётся]. На гитаре есть струны... это самый крутой инструмент. Я работаю с японцем, чья жена - классическая пианистка. Она говорит, что гитара - это не инструмент. На что я парирую: "Что ты имеешь в виду?"

 

Заключение переводчика: Эта беседа состоялась в начале 2003 года и опубликована в 2004. Но в том же 2003 Джим внезапно покинул Ibanez, чтобы открыть своё дело. Тогда же он закрыл очень интересный веб-сайт ibanezvintage.com.  Тем не менее, он сделал блестящую карьеру в Ibanez, покинув компанию на самом пике творчества, когда ему ещё не было и сорока.