GUITARBLOG.RU

 

Гитарно-музыкальный исторический журнал

Gary Moore

 

 

Дикий Ирландец

 

 

 

 

 

Харольд Мак Вандерли, Кристина Ребманн

Guitar World, Сентябрь 1987

Перевод с английского

 

 

 

Пока мы готовим этот номер, Гэри Мур занят штурмом европейских сцен, а его технически экспериментальный и вызывающе авантюрный новый альбом Wild Frontier (Virgin) начинает надвигаться на американский эфир, как набирающий силу тайфун [от переводчика: здесь и далее я буду придерживаться принятому в рускоязычных СМИ произношению фамилии Мор].

 

Посвящённый бывшему коллеге по группе Thin Lizzy Филу Лайнотту, альбом содержит не только фирменную гитарную работу Мура, но и очень вдумчивые мелодии и вокал. Он знаменует собой превращение этой дикой ирландской розы в полноценного рок-исполнителя, который уже внёс свою лепту в развитие рок-музыки.

 

После 18 лет упорного труда, бесчисленных ролей в различных группах, многочисленных успехов и неудач ирландский гитарист находится на вершине своей извилистой карьеры. Наши европейские корреспонденты, Харольд Мак Вандерли и Кристина Ребманн, встретились с Гэри в разгар этого триумфального тура, и мы представляем их встречи здесь в том виде, в котором сочли нужным.

 

Гарольд начинает с презентации дорожной карты карьеры Мура с комментариями Гэри. В следующем сегменте Гарольд продолжает аксологическое [от слэнгового англоязычного прозвища гитары - "axe" - прим. переводчика] и технологическое обсуждение приключений Гэри в стране музыкального оборудования.

 

Затем мы переносим вас в номер мюнхенского отеля, где Кристина представляет собственно само интервью. Приготовьтесь развесить свои уши!

Дорожная карта души

 

 

Гэри - гитарист с рождения, с очень развитым, индивидуальным стилем. Благодаря своему неподражаемому чутью на мелодию, которая связана с тем, что гитаристы называют "чувством", он приобрел культовый статус одного из последних великих гитарных героев.

 

"В Белфасте, где я вырос", - рассказывает он, - "я приобщился к музыке в раннем возрасте. Мой отец был промоутером шоу-группы, который брал меня с собой, когда мне было пять лет, и выводил на сцену вместе с музыкантами, чтобы я пел". После неудачного начала игры на фортепиано - "чтение нотной грамоты показалось мне ужасно скучным" - его карьера впервые стартовала в возрасте 11 лет, когда отец подарил ему гитару, а гитарист из группы показал ему несколько аккордов.

 

Он начал учиться сам, усердно копируя приемы Хэнка Марвина из группы Shadows. Затем пришло ставшее классическим влияние таких музыкантов, как Джефф Бек, Питер Грин, Клэптон и Хендрикс.

 

Мур быстро учился и присоединился к своей первой профессиональной группе сразу после окончания средней школы. Ему было 16 лет, когда образовалась группа Skid Row. В дублинской группе, игравшей в стиле R&B, был вокалист Фил Лайнотт, и именно тогда был заложен краеугольный камень долгой и крепкой дружбы. Период работы Мура в Skid Row длился три с половиной года.

 

"Мы выпустили два LP, Skid Row [1970] и 34 Hours [1977]. Мы записали третий, но он так и не был выпущен".

Прежде чем Мур поставил на ноги первую группу Gary Moore Band, он выступил в качестве гостя с неким Dr. Strangely Strange, где играл ирландские народные мелодии. Мы можем откровенно заявить, что первый LP Gary Moore Band, Grinding Stone, был провальным. Он тут же нашёл себя в составе Thin Lizzy, на короткое турне, заменив Эрика Белла. Это было в 1974 году. В тот раз Мур пробыл с группой шесть месяцев.

 

Следующей остановкой стала группа Colosseum II, пока в 1977 году Thin Lizzy опять не позвали его к себе и он снова готов был зажигать настоящий рок.

 

"Ребята хотели начать гастроли по США, но за несколько дней до вылета Брайан Робертсон повредил левую руку в драке. И снова я вскочил на ноги и отправился с ними в тур".

 

Затем последовал еще один короткий период с группой Colosseum II, после чего через год последовал третий и последний этап с Thin Lizzy. Хотя они были близкими друзьями, Лайнотт и Мур не могли долго продолжать работать вместе - их музыкальные вкусы разошлись в разные стороны.

 

Но следом был сольный альбом, Back On The Streets, с ритм-секцией в составе Саймона Филлипса (барабаны) и Лайнотта (бас и вокал), а также участников Colloseum II Дона Эйри и Джона Моула. Затем последовало несколько групп и проектов один за другим. Потом был G-Force и длительное пребывание в США, где он сотрудничал с Кози Пауэллом, участвовал в сольных проектах с Джимми Бейном, Томми Олдриджем и Чарли Ханом, а также работал с Greg Lake Band.

 

Для сердитого молодого ирландца это были скорее неудачи, как он видит их сейчас: "К сожалению, всё сложилось не так, как мне хотелось бы". Этот человек явно перфекционист.

 

1983 год положил конец хаосу и подготовил фундамент для преемственности, хотя состав участников продолжал меняться. Группа Гэри Мура начиналась с Иэна Пэйса (ударные), Нила Мюррея (бас) и Томми Эйра (клавишные). Через некоторое время к ним присоединились вокалист Джон Сломан и клавишник Дон Эйри, когда они закончили японский тур. Затем вышли два альбома, Corridors Of Power и Victims Of The Future. На последнем из них к группе присоединился Нил Картер (экс-UFO, клавишные, бас, вокал).

 

Гэри Мур и его группа играли везде - от самых маленьких концертов в Лондоне до нескончаемых туров по огромным концертным аренам Европы. Двойной концертный альбом We Want Moore является документальным звуковым свидетельством этого этапа. Прекрасная баллада "Empty Rooms" стала хитом.

 

С альбомом Run For Cover Гэри Мур под влиянием Нила Картера стал более открытым для стилистических вариаций, и в коммерческой ретроспективе начал оставлять позади типичный стиль Гэри Мура. Картер продолжает подталкивать Мура в текущем направлении в качестве со-лидера группы. Это подводит нас к нынешнему гастрольному туру и новому альбому Wild Frontier, который действительно является переломным.

Миксология: Бит иных барабанов

 

 

Заметное ирландское влияние, лежащее в основе Wild Frontier, и дань уважения Филу Лайнотту (композиция Johnny Boy) иллюстрируют, как Мур переключился на сочетание самых современных студийных технологий с необычным для него подходом к продюсированию.

 

Основные треки не были записаны, как раньше, с целью сначала получить хороший барабанный трек, а затем выстроить песню. Из-за проблем с барабанщиками (Иэн Пейс вернулся в Deep Purple, а Гэри Фергюсон покинул группу) Мур был вынужден вспомнить, что существует такая вещь, как драм-машина.

 

После того, как он записал несколько демо-версий с цифровыми барабанами, большая часть барабанных треков была наложена в студии Marcus в Лондоне на Linn 9000. Как только основной материал был готов, пришел Роланд Кэрридж (из группы Re-Flex) и сделал несколько наложений.

 

В наши дни такая работа является абсолютно нормальным явлением, поскольку окончательные партии ударных и заполнения могут быть изменены в соответствии с аранжировками, которые в процессе работы Гэри Мура постоянно меняются. Билли Айдол и Стив Стивенс используют тот же метод.

 

Изменения также хорошо заметны в игре Гэри на гитаре. Ещё два с половиной года назад Гари никогда не выходил на сцену без своего красного Fender Stratocaster и великолепного старого Les Paul Standard. "Страт - 1960 года. Он принадлежал Томми Стилу, известному рок-н-ролл-исполнителю в Англии в шестидесятые годы. Он до сих пор в идеальном состоянии, точно такой же, на каком когда-то играл Хэнк Марвин. Les Paul Standard я купил когда-то у [основателя Fleetwood Mac] Питера Грина. Это та самая гитара, на которой Питер записал Albatross, Oh Well и все остальные песни".

 

Тем временем Гэри Мур стал все больше и больше интересоваться современными гитарами, хотя он начинал проект G-Force, играя на Charvel. С тех пор как он нашёл надёжного гитарного техника в лице Кита Пейджа, система Floyd Rose стала более сильным элементом его шоу.

 

"Я всегда использовал старый Fender для определённого звука. Когда я обновил своё оборудование, я подумал, что должен дать системе Floyd Rose ещё один шанс. Когда я впервые попробовал её, у неё был не очень тонкий звук, и я не думал, что с ней можно многого добиться вживую. Теперь я смотрю на всё это по-другому, и должен сказать, что я привык к ней".

 

"Рабочий диапазон огромен, и я во всех случаях предпочитаю систему Floyd Rose системе Kahler, потому что сустейн у Kahler определённо хуже. Чтобы услышать разницу, нужно просто поиграть на неподключенных гитарах. Звук Floyd Rose гораздо более естественный. Я считаю, что звучание хромированното тремоло Floyd Rose намного лучше, чем, например, черного. Звук более полный, с бóльшии сустейном. Разница очевидна".

 

В основном Гэри использует две гитары Charvel, оборудованные хамбакерами EMG и тремоло Floyd Rose. Тем не менее, официально они не являются его основными инструментами, поскольку гитарист также проникся любовью к гитарам Hamer.

 

"Я использую гитары Hamer в не меньшей мере, просто потому, что считаю их действительно очень хорошими. Через несколько лет после того, как я открыл для себя Charvel, знакомство с гитарами Hamer стало для меня большим событием. Например, я записал на этих гитарах альбом Run For Cover. Они сделаны по тому же принципу, что и старый Les Paul Junior".

 

"У меня нет никакой рекламной сделки с Hamer. В то время я посетил фабрику в Чикаго. И я сказал Полу Хамеру: "Лучшее, что я могу сделать, это просто поиграть на вашей гитаре". Я не хотел за это никаких денег, потому что когда мне нравится гитара, она мне просто нравится".

Среди разнообразных инструментов, которые Гэри собирал на протяжении многих лет, - 12-струнная акустика Takamine, которых существует всего две (вторая принадлежит Грегу Лейку), и, прежде всего, несколько гитар Paul Reed Smith. Три из этих благородных гитар он взял в нынешний тур. В частности, выступление Barbican Weekend в Лондоне он завершил синим и красным. И, обязательно послушайте The Loner.

 

Раннее оборудование Гэри всегда зависело от того, где он играл, и состояло из различных Marshall мощностью от 50 до 200 ватт, с кабинетами 4 x 12" плюс хорус, эхо и дисторшн, но благодаря Киту Пейджу был создан постоянный риг.

 

Центральным элементом является старый 100-ваттный Marshall 1971 года, который, хоть и, не был модифицирован намеренно, но, тем не менее, благодаря бесчисленным дополнениям и ремонтам со временем приобрел свое особое звучание. За ним стоят две другие 100-ваттные головы, одна из которых, как и основная, подключена к кабинету 4 x 12". Третья голова нагружена двумя такими акустическими кабинетами, чтобы обеспечить необходимую полноту живого звучания. Прежде чем гитарный сигнал попадает на усилители, он проходит через Ibanez Tube Screamer, Roland Space Echo, подключенный к педали громкости, затем в Roland SDE 3000 Digital Delay, а оттуда в Roland Dimension D, где сигнал разделяется на два канала в стерео.

 

Готовый риг снова надежно упаковывается для гастролей. В студии, однако, Гэри Мур использует совершенно другую схему, с усилителями Dean Markley, Gallien-Krueger и других марок.

 

"На сцене я предпочитаю Marshall, просто потому что места, где мы играем, очень большие, и только Marshall обладают той мощью, которую я должен иметь в запасе. Эта мощность очень важна для меня на живых концертах, чтобы всё прошло хорошо".

 

Убедитесь в этом сами, когда он приедет в Штаты.

Интервью: Откровения ирландца

 

 

Чёрный свитер с высоким горлом и кожаная куртка подчёркивают его бледный цвет лица. Несколько дней напряжённой работы безжалостно оставили свои следы на лице Гэри Мура. И пока темноволосый ирландец обсуждает свою последнюю работу в холле одного из роскошных мюнхенских отелей приятным голосом, который звучит гораздо мягче, чем на его записях, его томатный суп остывает.

 

Ваш новый альбом, Wild Frontier, звучит не так жёстко, как ваша предыдущая музыка.

 

Вы правы. В какой-то момент ярлык "хард-рокер" начал действовать мне на нервы, и я решил разорвать эти цепи. Моя музыка определённо не похожа на AC/DC или Scorpions - ничего не имею против этих групп, они хороши. Но я был сыт по горло этим имиджем. Я хотел уйти от так называемого американского звучания.

 

В таких песнях, как баллада Johnny Boy, вы даже подчёркиваете ирландское влияние.

 

Я действительно хотел вернуться к своим музыкальным корням. Импульсом к этим переменам послужила поездка в Ирландию в прошлом году. Там многие известные музыканты выступали в пользу безработных Ирландии. И мне вдруг стало ясно, сколько талантов породили такие города, как Дублин и Белфаст: таких музыкантов, как Ван Моррисон, Рори Галлахер, группа Chieftains, Боб Гелдоф и U2. Мне захотелось вспомнить музыку, на которой я вырос.

Будучи таким патриотом, вы, должно быть, действительно гордитесь Бобом Гелдофом, который чуть не получил Нобелевскую премию.

 

Естественно, очень приятно, что человек, который организовал Live Aid, родом из Ирландии, но я никогда не был настоящим поклонником музыки Боба - только раннего творчества. Несмотря на это, мне очень жаль, что у него сейчас такие проблемы с продажей пластинок. Люди хотят видеть или слышать о нём только в связи с каким-то благотворительным выступлением или чем-то еще.

 

Много ли ирландской народной музыки вы слушали в последнее время?

 

Обычно я не захожу в музыкальные магазины, чтобы купить народную музыку. Но мелодии из моего детства до сих пор звучат в моей голове. Поэтому для меня не составляет труда писать песни, напоминающие традиционные ирландские мелодии, особенно когда они звучат на гитаре немного по-другому.

 

Ваша лирика также вращается вокруг темы Ирландии ...

 

Wild Frontier, например, довольно политическая песня. В ней описывается судьба любого человека, выросшего в Белфасте и вернувшегося туда через много лет. Шокирует, как сильно изменился город.

 

Но не все ваши тексты имеют такую личную подоплёку, не так ли?

 

Да, большинство из них. К сожалению, мне очень трудно сосредоточиться на чтении книг, и я редко дочитываю их до конца. В лучшем случае я черпаю вдохновение из газет или из телевизора. Песня "Stranger In The Darkness" рассказывает о молодых людях, которые приезжают в обетованный город Лондон и соблазняются героиновой зависимостью. Они даже прибегают к проституции, чтобы поддержать свою дорогую привычку. Антигероиновая песня с типичным сценарием Сохо.

Ещё одна песня, которая, как и Johnny Boy, посвящённая Филу Лайнотту?

 

Безусловно, в определённой степени. В основном я рассматриваю весь альбом как дань уважения Филу. Это также часть ирландского влияния. Музыка, которую мы играли с Thin Lizzy, также имела кельтское влияние, особенно альбом Black Rose. Очевидно, что Wild Frontier - это не концептуальный альбом. Я посвятил альбом Филу просто потому, что это первый альбом, который я спродюсировал после его смерти. Я действительно могу представить, как Фил поет Wild Frontier.

 

Почему на этом альбоме ваш голос звучит глубже, чем в прошлом?

 

Раньше я писал свои песни под более высокий голос, потому что у меня была мечта об идеальном певце, который однажды упадет прямо с неба и попадёт в мою группу. Поскольку этого не произошло, мне приходится писать песни для себя, нравится мне это или нет, немного глубже. Я, конечно, добился успеха в студии со старым звучанием, но не на сцене, когда мне приходилось ещё и играть на гитаре.

 

В последнее время ваша гитара звучит не так сильно и смело, как раньше.

 

Ну, гитара по-прежнему сильна и серьезна, как, например, в инструментальной композиции The Loner на альбоме Wild Frontier. Гитарные партии не исчезли. Но вы правы в том смысле, что мои песни больше не заточены под гитару. Они сами по себе являются песнями. Когда я перестал быть лишь гитаристом в своей группе, но стал и вокалистом, мне пришлось разделить свои усилия по написанию песен на две части. Новый альбом получился более цельным. С Гэри Муром в качестве композитора, сопродюсера, вокалиста и гитариста. На сцене гитара по-прежнему играет большую роль.

 

Ваш клавишник, Энди Ричардс, раньше работал с такими людьми, как Frankie Goes To Hollywood и Ник Кершоу. Как получилось, что Энди оказал такое большое влияние на эту запись?

 

Энди написал великолепную клавишную партию для Run For Cover. В промежутках он также работал в качестве продюсера с такими людьми, как Belle Stars и Малкольм Макларен. Но он также очень одарённый музыкант. Кроме того, у него есть Fairlight 3, и это, естественно, было очень важно для нескольких композиций на новом альбоме. Песня The Loner была борьбой между гитарой и клавишными. Барабаны - Fairlight, как и бас, а затем на них накладываются гитара и скрипки. Это сочетание натуральных инструментов, которые будоражат эмоции, и холодно звучащих технологий меня завораживает. Когда Chieftains смешивают свои этническо-ирландские инструментальные партии с секвенсорами, это очень интересно для меня

Итак, ваша группа останется по большей части прежней, что касается ударных?

 

Да. В начале мы работали с барабанщиком Гэри Фергюсоном. Но ему пришлось уйти, потому что мы решили использовать вместо него драм-машину.

 

Почему вы такого высокого мнения о драм-машинах?

 

Я писал эти песни с помощью компьютеров. У меня дома есть восьмидорожечный рекордер и простая драм-машина, и ритмы, которые я создавал с их помощью, были основой для всех моих песен. Когда мы оказались в студии с настоящим барабанщиком, которого мы хотели принять, всё звучало недостаточно идеально. Я продолжал слышать эти небольшие ошибки, минимальные, но я не мог этого вынести и отправил барабанщика домой. Он действительно чувствовал себя несколько обосранным.

 

Вы писали новые песни в спешке?

 

Нет. На это у меня ушло около полугода. Я начал больше года назад с заглавной песни. Но к записи мы приступили только в начале прошлого лета. В промежутке мы играли на опен-эйр фестивале с Queen. Мы также были в Германии. Поэтому нам пришлось разделить запись на три части - одна часть до фестиваля, другая после, а затем на Рождество мы снова отправились в студию, чтобы завершить альбом.

 

Как вы справляетесь с таким напряжённым графиком?

 

Мне это удаётся довольно хорошо. Я не люблю проводить много времени в студии. Энтузиазм иссякает, и мне становится скучно. И мне говорили, что мой энтузиазм угасает, потому что я сам делаю большую часть работы. Это нечто другое, когда ты идешь в студию с целой группой. В одиночку ты очень быстро перегораешь. Мне нравится распределять работу: может быть, в понедельник я работаю в студии здесь, потом некоторое время отдыхаю, чтобы написать новый материал, а потом в следующий понедельник снова в студии.

 

Что вы делаете в промежутках, чтобы отключиться?

 

Даю интервью [довольный смех]. Нет, на самом деле, моя музыка всегда у меня в голове. Я развиваю идеи медленно, пока песня не выкристаллизуется. Лучшие идеи приходят по утрам. Когда я не могу продвинуться дальше в работе над произведением после целого дня работы, я ложусь спать. А когда я встаю на следующее утро, у меня начинается мозговой штурм, и я бегу в студию, чтобы записать её. Меня всегда поражает, как некоторые песни просто пишутся сами собой, без моего участия. Они появляются из ниоткуда.

 

Где вы сейчас живете?

 

Примерно в 60 километрах от Лондона, за городом. Я стараюсь разделять свою личную жизнь и музыкальный бизнес. Когда эти две сферы смешиваются слишком сильно, иногда все идет кувырком. Я жил в Лондоне с 16 или 15 лет. Год назад я переехал. Я сказал себе: когда гастроли завершаются, ты должен закончить их и уехать. Когда ты живёшь в Лондоне, шоу просто продолжается. Ты встречаешь людей из музыкального бизнеса. Кроме того, свежее местоположение положительно сказывается на моей работе. Я живу не в самой в Жопе Мира, но ближайший сосед находится так далеко, что я могу шуметь, и никто не будет жаловаться.

Какую музыку вы слушаете наедине с собой?

 

Всё возможное, кроме хард-рока. В основном я люблю слушать певцов: Чаку Хан, Стива Уинвуда. Мне очень нравится новый альбом Билли Айдола. Джефф Бек и Аллан Холдсворт - одни из моих любимых гитаристов. А время от времени я люблю слушать Дебюсси.

 

Почему вы продолжаете повторять, что хард-рок вас не привлекает?

 

Потому что между большинством хард-рок групп почти нет разницы. Вы часто не можете сказать, откуда они вышли. Ладно, Scorpions с их классическим гитарным стилем звучат иначе, чем британские металлические группы с их блюзовыми вкраплениями. Но в конечном итоге всё это сводится к громкому гитарному шуму, а из гитары можно извлечь так много нот.

 

Но такие группы, как Europe, могут быть весьма энергичными

.

Избавьте меня от Europe. У них нет собственного стиля. Они совершенно неоригинальны. У меня нет к ним никакого уважения. Их гитары звучат как мои, а вокалист как нечто среднее между Deep Purple и Scorpions. Я считаю, что Bon Jovi лучше, по крайней мере, у них есть свой собственный стиль.

 

Планируется ли сотрудничество с другими артистами?

 

Если честно, я должен был бы пойти в студию с Тиной Тёрнер. Но, к сожалению, до сих пор между нами всегда что-то стояло. Идея записать ещё одну пластинку с кем-то другим меня радует. Но необычайно трудно найти партнёра, с которым была бы такая химия, как с Филом.